19 марта 2024, вторник
СЕЙЧАС В ПЕТЕРБУРГЕ
-0.6 °C
Ветер: штиль
Скорость ветра: 0-2 м/с
Давление: 769,1 мм рт.ст.
Влажность: 75%
по данным м/с Санкт-Петербург за 19.03.2024 8 МСК

Гидрометеорологическая служба Ленинграда в годы войны

Для обеспечения операций на фронтах Великой Отечественной войны Гидрометеорологическая служба была полностью включена в состав Вооруженных сил СССР, выполняя работы не только для военных нужд, но и обеспечивая все свои прежние обязанности. Возглавлял службу известный полярник и ученый Евгений Константинович Федоров.

Уже 15 июля 1941 года было создано Главное управление Гидрометслужбы Красной Армии – ГУГМС КА.

В августе 1941 года Ленинградское УГМС стало Управлением гидро­метеорологической службы Ленинградского фронта. Возглавлял управление в тот период Григорий Арефьевич Семенов.

На территории СССР на июнь 1941 г. функционировало 3947 метеорологических, 190 аэрологических, 240 авиационно-метеорологических станций, 4463 гидрологических станций и постов. В службе действовало научно-техническое издательство, было создано 4 завода по выпуску гидрометеорологических приборов и ряд других организаций.

К этому времени в системе ГУГМС работало около 30 тысяч сотрудников, в том числе более 3,5 тысяч специалистов с высшим и средним специальным образованием.

Гидрометеорологическое обеспечение боевых действий Вооруженных Сил в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. является одной из ярких страниц деятельности службы, внесшей неоценимый вклад в разгром немецко-фашистских захватчиков.

Небо над планетой едино для всех. Погода перемещается из одного места в другое, не счи­таясь с государственными границами. Успешность прогнозов зависит от своевременного обмена качественной информацией в международном масштабе. Все эти необходимые условия успеш­ной работы метеорологов полностью нарушаются войной.

Тяготы войны сполна испытали на себе и ленинградские гидрометеорологи. Они почувствовали ее приближение за не­сколько дней до начала: по линиям связи со станций, находив­шихся под немецким контролем, стала поступать совершенно искаженная информация.

А с первых же часов 22 июня 1941 года прекратилась связь с метеостанциями западной части страны. Служба погоды была вынуждена перейти на работу с так называемой «обрезанной» синоптической картой. Этот термин еще в Первую мировую войну закрепился за картами, на кото­рых отсутствовали данные о погоде из Западной Европы.

Ленинград находился на самом краю «обрезанной» синоптической карты: отсутствовали сводки о погоде из районов Финляндии, Скандинавии, Прибалтики. Считанные метеостанции функционировали лишь вблизи самого Ленинграда.

       

С началом войны гидрометеорологические сведения стали секретными. Значительную часть сил пришлось направить на шифровку гидрометеорологических данных, принимаемых и передаваемых по радио.

Из 88 ме­теостанций, действовавших на Северо-Западе до войны, к концу 1942 года осталось 33 станции. Организация метеопостов в прифронтовой зоне и в партизанских отрядах не могла восполнить потери постоянной сети станций, хотя в значительной мере помогала. Сведения о погоде к западу и юго-западу от Ленин­града, где формируются в основном метеорологические условия, не поступали.

Прекратили свое существование все гидрологические станции и большинство постов.

На Ленинградском пятачке в период Блокады не прекращалисвою работу следующие станции: Ленинград-город, Лисий Нос, Ленинград-порт,  Невская устьевая и Ковалево.

Война потребовала высочайшего напряжения каждого подразделения гидрометеорологической службы. Но особенным испытаниям подверглась Служба погоды, руководил которой Павел Николаевич Адамов. Все нуждались в возможно более точных и заблаговремен­ных прогнозах.

В штабах и в Смольном дни начинались с док­ладов о текущей и предстоящей погоде. Серьезные военные операции требовали прогнозов с заблаговременностью 2-3 не­дели, повседневные действия наземных войск нуждались в сверхкраткосрочных прогнозах на 2-4 ч.

Специальные про­гнозы запрашивали флот и авиация, располагавшие своими службами, но привлекавшие и УГМС Ленинградского фронта. Время от времени требования к метеорологам ужесточались. Например, при проведении химических операций – постановке дымовых завес.

Трудной, опасной и ответственной была работа гидрологов, возглавлял которую Петр Львович Медрес. Любая речка, ручей, овраг, боло­то представляли собой естественные рубежи и преграды. От гид­рологов требовались характеристики таких объектов, описания проходимости местности, расчеты нагрузок на лед и различные виды грунтов.

По заданию руководства города гидрологи обследо­вали болота с целью добычи торфа — незаменимого вида топлива в годы Блокады.

Совместно с климатологами и агрометеорологами гидрологи определяли даты окончания весенней распутицы по многолетним данным о начале сельскохозяйственных работ. Гид­рологи привлекались для расшифровки аэрофотоснимков, по ко­торым определялись типы местности для предстоящих операций.

«Тот самый длинный день в году с его безоблачной погодой принес нам общую беду. На всех. На все четыре года...» (К. Симонов).

Во многих литературных произведениях и воспоминаниях отмечено это странное совпадение черного дня в истории страны со светлым воскресным днем начавшегося, наконец, лета...

1941-й год ознаменовался целым рядом аномальных гидро­метеорологических явлений. Вся весна была необычно холодной, дождливой и затяжной на всем пространстве Европейской тер­ритории СССР.

Неблагоприятная по­года продолжалась до конца второй декады июня. 19-21 июня погода постепенно улучшалась, а 22 июня 1941 года от Черного до Белого морей, от Бреста и до Урала засияло солнце. На всей территории страны началось лето.

Оно оказалось исключительно сухим и жарким. И это способствовало быстрому продвижению немецкой армии.

  • В июле они уже были на дальних подступах к Ленинграду.
  • В начале сентября 1941 года вышли на юго-западные окраины города. 
  • 8 сентября вражеское кольцо вокруг Ленинграда замкнулось, и началась блокада. 

После аномально жаркого лета 1941 года на всех фронтах на­ступила теплая, сухая, тихая осень. Северо-Западный район и Ле­нинград не стали исключением. Такая необычно устойчивая по­года продолжалась почти до середины октября.

Сейчас это трудно осознать, мы всегда с нетерпением ждем «бабьего лета», но тогда такая погода стала кошмаром для осажденного города.

Из воспоминаний главного ме­ханика Металлического завода Г.А. Кулагина: «...Всю осень, ясную, сухую и долгую стоят дивные лунные ночи. И всю ночь, пока светит лу­на, гуляют в небе бомбовозы, сотрясается от взрывов Ленинград. Мы теперь навеки возненавидели эти ночи. Лишь к рассвету, когда блекнет и вянет луна, город забывается в коротком тре­вожном сне... После полутора месяцев прекрасной сухой погоды, которая издергала всем нервы, вдруг выдался сырой дождливый вечер. Впервые не было налета. Город был счастлив в этот про­мозглый осенний вечер...»

30 августа 1941 года, когда вполне обозначилась угроза бло­кады, Государственный комитет обороны принял решение о свя­зи Ленинграда со страной через Ладожское озеро. Точнее - че­рез расположенную в юго-западной части озера Шлиссельбургскую губу, откуда вытекает Нева.

12 сентября 1941 года после представительного совещания в Смольном у А.А. Жданова с участием гидрометеорологов Бюро погоды на Ла­доге началась блокадная навигация, которая продолжалась до 19 ноября, до образования льда.

Из воспоминаний Якова Хаимовича Иоселева: «…Обеспечение навигации потребовало значительных усилий гидрометеорологов. Требовались прогнозы с уточнениями каждые 2-3 ч. Метеорологам приходилось привлекать все свои знания, а главное - опыт, интуицию и учет местных условий.

Хорошо оправдалась составленная гидрологами консультация об ожидаемом раннем ледообразовании в Шлиссельбургской губе. Последующие прогнозы сроков действия «Дороги жизни» по ледовым условиям весной и осенью 1942-1943 гг.,  заблаговременностью 30-40 дней, оправдались с ошибкой 2-3 дня. Это было большой удачей, игравшей исключительно важное значение».

В ноябре зачастили штормы, начиналось похолодание. На озере появились забереги, шуга и плавучий лед. Гидрометеорологов снова вызвали в Смольный. Требовался про­гноз на зиму 1941-1942 гг. Был подготовлен вариант с указанием на суровую зиму. Впоследствии, на счастье синоптиков и к несчастью ленинградцев прогноз оп­равдался. В ноябре в Ленинграде уже царил голод, а температура воздуха понижалась.

В условиях блокады связь Ленинграда со стра­ной, оставалась только через Ладожское озеро. Оно, а особенно мелководная Шлиссельбургская губа, стали покрываться льдом на две недели раньше обычного.

  • 18 ноября по будущей трассе проехал одинокий всадник — командир 64-го дорожного полка майор А.С. Можаев.
  • 20 ноября по льду прошел первый конный обоз из 350 упряжек конно-транспортного батальона под командованием М. Мурова.
  • Ночью 22 ноября в мороз и пургу ледовую дорогу преодолела первая автоколонна из 60 машин под командованием майора В.А. Порчунова. 

«Дорога жиз­ни» вступила в строй и действовала до 24 апреля 1942 года, 152 дол­гих суток.

Погодные условия 1942 года, особенно осенью и зимой 1942-1943 гг., были более близкими к норме по сравнению с первым годом войны. Ледовая «Дорога жизни» действовала с 23 де­кабря 1942 года по 30 марта 1943 года.

Дорога через Ладогу состояла не только из ледовой трассы, но из целого комплекса вспомогательных сооружений и дорог, которые требовали ежедневных и ежечасных данных о по­годе.

Любые действия армии начинались после уведомлений о погоде. Прогнозы составлялись в Ленинграде, в Управлении гидрометеороло­гической службы, передавались или доставлялись непосредст­венно на трассу, где уточнялись и корректировались, после чего поступали к дорожникам, морякам, артиллеристам, в части про­тивовоздушной обороны.

В штабе «Дороги жизни» на острове Большой Зеленец постоянно находились гидрометеорологи. От­дельные группы работали непосредственно на трассе. Велись не­прерывные измерения толщины льда и его изменений под влия­нием нагрузок, обследовались трещины, торосы и провалы, устанавливались объездные пути, указывались особенности спус­ков на лед на береговых участках.

В период работы «Дороги жизни» было выполнено более 4000 измерений толщины льда, сотни снегомерных съемок и промеров глубин.

Гидрологами для безопасной работы на льду составлялись посо­бия, инструкции, справки и рекомендации, такие как:

  •  "Выбор безопасных ледовых нагрузок",
  •  "Указания работникам ледовых трасс",
  •  "Расчетные формулы грузоподъемности льда", 
  • "Руковод­ство по ледовым переправам",  
  • "Обоснование минимальной ши­рины расчистки ледовой трассы от снега".

Агрометеорологи под руководством Е.Д. Кошембар прогнози­ровали состояние и проезжаемость проселочных дорог, глубину промерзания и оттаивания почвы, ее увлажнение, сроки наступ­ления и продолжительности распутиц; обеспечивали командова­ние сведениями о залегании снежного покрова. Для заблаговре­менной подготовки к маскировке войск прогнозировались сроки начала массового появления листьев на деревьях и травяной растительности.

Когда наступила поздняя весна 1942 года, агрометеорологи Ленинградского УГМС обосновали возмож­ность использования городских парков и скверов для посадки картофеля и овощей.

По призыву партийных и советских органов в 1942-1943 гг. ленинградцы вступают в борьбу за «второй хлеб». Было органи­зовано более 600 подсобных хозяйств по выращиванию картофе­ля и овощей на территории города. В помощь овощеводам агрометеорологи составляли специальные агрометео­рологические обзоры с рекомендациями по выращиванию культур.

Впоследствии подсчитали, что на каждого оставшегося в живых ленинградца было выращено по 132 кг овощей.

Зима 1941-1942 гг. прогнозировалась и действительно была ран­ней, очень суровой и снежной. Снежный покров установился с первых дней октября вместо второй декады ноября, а его высота в два-три раза превышала норму. Средняя суточная температура воздуха устойчиво удерживалась ниже средней многолетней с сентября и до первой декады апреля.

В ноябре 1941 года: -4,2 гр., в декабре 1941 года: -12,5 гр.
В январе 1942 года: -18,6 гр., в феврале 1942 года: -12,4 гр.

Аномальными в метеорологическом отношении были не толь­ко лето, осень и зима первого года войны, но и весна 1942 года:

  • В марте средняя за месяц температура воздуха в Ленинграде со­ставила -12°С, что на 8°С ниже нормы.
  • Минимальная темпера­тура достигала -29°С, самой низкой отметки за весь период на­блюдений к тому времени. 
  • Как и в зимние месяцы, не было отте­пелей. Переход через ноль был отмечен 10 апреля – на неделю позже нормы.
  • Устойчивый снежный покров в городе и ближай­ших окрестностях сохранялся до середины апреля. 
  • Почти весь май наблюдались заморозки.

Температура воздуха, наблюдавшаяся в Ленинграде в январе и марте 1942 года, остается самой низкой за весь ряд инструментальных наблюдений.

Годовая температура первых двух военных лет также остается одной из самых низких за весь период наблюдений.

Год
1875
1941
1888 1902 1942
Средняя температура воздуха, °С
 +1,7 +1,8
+2,1
+2,2
+2,2

Влияние погоды, как и во все вре­мена, было двойственным. Холода в первую зиму блокады продлили деятельность «Доро­ги жизни», помогли провести чрезвычайно важную операцию по санитарной очистке города. Но они еще более усложнили мучительный быт жителей, задержали открытие навигации, замедли­ли появление долгожданной зелени в парках, садах и скверах.

В годы войны в Ленинграде не было значи­тельных подъемов воды. Наблюдались всего два наводнения выше опасной отметки 160 см: 25 ок­тября 1942 года (174 см) и уже после блокады 1 сентября 1944 го­да (170 см).

Возможность наводнений беспокоила не только воен­ных и руководителей города. О них помнили и жители. Писатель Вадим Шефнер – очевидец наводнения 23 сентября 1924 года (380 см) – отметил в дневнике («За­писная книжка василеостровца»):

«В октябре 1942 года был день, когда Ленинграду угрожало наводнение. Вода в Неве поднялась довольно высоко, но природа одумалась, ветер присми­рел, из берегов Нева не вышла. А если бы вышла? При мысли об этом не по себе становилось. Блокада и наводнение..»

В блокаду погибло и умерло 40 сотрудников ЛенУГМС, на территории управления – более 70 человек. К 50-летию Победы был составлен их список-мартиролог. Но, скорее всего, он неполон, и восстановить всех поименно, по-видимому, не удастся.

Синоптик метеобюро аэропорта «Шоссейная» Виктория Пекарская открыла собой список погибших сотрудников управления. Она была заживо погребена поздним летом 1941 г. Под развалинами дома, разрушенного фашистской авиацией.

Осенью 1941 г. старейший наблюдатель гидрометстанции Ольга Александровна Кононова погибла от разрыва фашистского снаряда на углу 22-ой линии у Горного института, когда она, выйдя из трамвая, шла к зданию Ленинградского УГМС.

В первую блокадную зиму с наступлением холодов и голода выходили из строя самые опытные и старейшие сотрудники. Старший синоптик Турыгин К. П. – автор ценной обширной монографии о невских наводнениях, синоптик Кроль Л.А., старшие техники Соловьева Е.П., Троицкая Н.А., Гольдарбейтер Л.И., Янсон М.О, радистка УГМС Н. Кондратьева, молодой синоптик Эльтекова Е.С.

Некоторые сотрудники бюро погоды, не имея сил добраться до дома, оставались на работе круглосуточно. Были случаи, когда люди погибали в служебном помещении. Так, радист Гаврилов умер за рабочим столом, принимая метеосводку.

Еще в 1920 г. поступила телеграфисткой в Бюро Погоды Бурова Е.Н. в первую блокадную зиму она дошла по последней стадии истощения. Впалым, почерневшим лицом и провалившимися глазами она являла собой страшную форму дистрофии, но ни на один день не прекращала работу.

После разгрома немецких захватчиков под Ленинградом в ян­варе 1944 г. линия фронта стала быстро перемещаться на запад, вслед за ней меняли дислокацию и штабы. В Ленинграде из ор­ганов гидрометслужбы остались только УГМС и метеобюро ПВО.

До конца войны оставалось еще больше года. Управление продолжало выполнять заказы фронта, авиации и Балтийского флота. И все же война отступала. Вставали новые мирные задачи. И прежде всего – восстановление сети метеостанций.

Подготовка к этой работе началась еще в июне 1942 г. в Ленинградском  УГМС были созданы две специальные группы для восстановле­ния сети станций. Одна работала на Валдае под руководством К. И. Горнавского, вторая – в Ленинграде во гла­ве с Ф.А. Мышинским.

Кадры для сети готовились на курсах метеорологов при Управлении с августа 1942 г. и пятимесячных курсах техников-гидрологов и техников-метеорологов при ЛГМТехникуме в 1943 г. Кадры готовились и на метеостанциях из местного населения.

Несмотря на сложнейшие условия, удалось провести своими силами переподготовку среднего и старшего техническо­го состава, а также подготовку наблюдателей – 60 метеорологов и 30 гидрологов.

Для восстановления сети использовались не только уцелевшие помещения, но и блиндажи, землянки.

О динамике восстановления сети станций можно судить по сле­дующим данным: с 1942 г. до начала 1944 г. было открыто 6 ГМС, а в 1944 г. – 35 ГМС.

Деятельность органов Гидрометслужбы в Ленинграде в годы Великой Отечественной войны получила высокую оценку. Многие сотрудники были отмечены правительственными наградами. Всем вручены медали «За оборону Ленинграда» и «За победу над Гер­манией в Великой Отечественной войне». Участникам метеообес­печения ПВО и дороги жизни вручены памятные знаки.

Рассматривая деятельность ленинградских гидрометеорологов в годы Великой Отечественной войны, можно с уверенностью ска­зать, что они внесли весомый вклад в победу над немецко-фа­шистскими захватчиками.



27-01-2017

Copyright (c) 2007-2024 ФГБУ
Северо-Западное УГМС.
Все права защищены.
При использовании всех размещенных на сайте материалов ссылка обязательна. Размещенная на сайте информация не является документированной в соответствии с требованиями Федерального закона от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», и не может использоваться в коммерческих целях, для планирования мероприятий, реализация которых связана с риском материальных потерь или человеческих жертв.
Для получения документированных данных обращайтесь в группу по работе с заказчиками.